…Его мама безучастно смотрела в окно, не реагировала. А он дергал и дергал ее за рукав.
За окном проплывали деревья, дождик моросил, серо было, ну, Ленинград!
Ребенок что-то требовал, или что-то утверждал. И тут вдруг она как развернется от окна к нему, как дернет его за руку на себя, и как прошипит:
— Что ты хочешь от меня?!
Он запнулся.
– Что ты хочешь, я тебя спрашиваю?! Да ты вообще знаешь, кто ты такой?! Ты никто! Понял?! Ты никто-о! – она это выдохнула ему в лицо, просто выплеснула.
Мальчик смотрел на нее и мне показалось, у него дрожит голова. Или это я дрожал. Почувствовал, как потеет спина.
Помню первую мысль: «Неужели это она ему говорит?! О ком она думает в этот момент?!»
— Видеть тебя не могу, — прошептала она.
«Ты же убила его!», — сказал я, но никто меня не услышал.
В маршрутке, как ни в чем не бывало, продолжали дремать люди.
Я сидел, не шевелясь.
А мальчик не плакал. Она отбросила его руку и снова развернулась к окну.
Он уже не бушевал, притих как-то сразу. Смотрел в разорванную спинку сиденья напротив и молчал.
А у меня было желание встать и при всех, вот сейчас, просто разорвать ее на части! Сказать ей: «Это ты никчемная мать! Это ты никто! Ты же убила его!»
Клянусь, я бы сделал это! Только мальчик сдерживал меня.
Я закрыл глаза, стал глубоко дышать, чтобы успокоиться как-то.
А когда открыл их, увидел конфету.
Молодой парень, похоже, студент, такой светлый, кучерявый, в джинсовом костюме, протягивал конфету мальчику.
Он еще встряхнул рукой, сказал:
— Бери, это тебе.
Тот взял. И тут же парень протянул ему вторую конфету. Мальчик помедлил и взял вторую.
Дальше происходило действие, вспоминая которое, я еле сдерживаю слезы.
Мальчик не стал есть, он коснулся маминой руки.
Она не сразу повернула к нему лицо. Но все-таки повернула. И видно хотела добить его.
Но он протягивал ей конфету.
Она посмотрела на него, на конфету, я видел, она недоумевает.
Тогда он вложил ей конфету в руку. Она, как обожглась — быстро вернула ему.
«— Я не хочу», — сказала.
Две конфеты лежали у него на ладони.
Руку он не опускал.
«— Ешь сам», — сказала она и тихо добавила, — Я не хочу… Честное слово.
Тогда он положил конфету к ней на колени.
Никогда не забуду эту паузу. И эту взрослость. Передо мной за несколько минут этих мальчик стал мужчиной, а она из злой, раздраженной стервы стала красивой молодой женщиной. Во всяком случае, это я так почувствовал.
Она молчала. Долго-долго молчала. Смотрела на него так, словно только увидела.
Потом обняла.
И он ее обнял.
Потом он развернул конфету и дал ей. И пока она не положила ее в рот, сам не ел.
Вы представляете такое?!
Это был еще один шок, но уже другой.
Я тогда подумал о себе. Я подумал: «Вот ты сидишь, такой праведник, ты хотел встать, обвинить, ты хотел ее «разорвать», переделать. И ты бы ничего не добился, кроме скандала и брани. А этот мальчик, посмотри, насколько он мудр, как он велик, этот мальчик, он взял другим. И пронял до самых печенок, до сердца, до слез.
А еще этот молодой парень, который дал ему две конфеты, — подумал я, — он ведь не просто так дал две».
Я огляделся…
В заднем стекле маршрутки увидел этого молодого парня, он уходил вдаль по «моросящей» улице.
А мама и сын сидели, склонив головы, друг к другу. Как молодые влюбленные!
Тут водитель объявил мою остановку. Я, выходя, дотронулся до руки мальчика. Я этим сказал ему «спасибо».
Не думаю, что он понял, но это и не важно.
Я навсегда запомнил этот урок.
Запомнил-то, запомнил, но должны были пройти годы, чтобы я его осознал.
Что это и есть настоящее воспитание. О котором не все взрослые знают.
Что только примером и воспитывают. Не криком, не обвинениями, не битьем, нет. Только пример работает, больше ничто.
И мальчик этот показал пример. И ей, и мне. И он изменил нас.

«НЕ БУДЬ ПОБЕЖДЕН ЗЛОМ, НО ПОБЕЖДАЙ ЗЛО ДОБРОМ…»

(8)

Также хочется обратить ваше внимание, уважаемые братья и сестры, на правило преподобного Серафима Саровского. Многие его понимают как троекратное прочтение в день (утром, в обед, вечером) определенных молитв «Отче наш» (трижды), «Богородице Дево, радуйся…» (трижды) и Символа веры (единожды). Но это не совсем так. Кроме троекратного прочтения правила, преподобный Серафим говорил о том, что человек в первой половине дня должен почти все время читать Иисусову молитву или, если окружают люди, в уме «Господи, помилуй», а после обеда вместо Иисусовой молитвы – «Пресвятая Богородице, спаси мя, грешнаго».
То есть святой Серафим предлагает человеку духовное упражнение в непрерывной молитве, а не просто облегчение вечернего и утреннего молитвенного правила. Можно, конечно, читать молитву по правилу преподобного Серафима Саровского, но только нужно тогда выполнять все предписания великого старца.
Потому, повторюсь еще раз, утреннее и вечернее молитвенное правило – необходимый минимум для православного христианина.
Главное помнить, что молитва – это путешествие внутрь себя к Богу. Потому следует начинать и утреннее, и вечернее правило так: встать, перекреститься, сказать «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь». Потом не спешить читать далее молитвы, но немного спокойно и безмятежно постоять, освобождаясь от суеты мирской. Как напечатано курсивом в начале утреннего правила: «Затем немного подожди, пока все чувства твои не придут в тишину и мысли твои не оставят все земное, и тогда произноси следующие молитвы, без поспешности и со вниманием сердечным».
Также хочется обратить ваше внимание, дорогие братья и сестры, на довольно распространенную ошибку, которую мы часто совершаем.
О ней нас предупреждает в вышеупомянутом труде святитель Игнатий: «При совершении правила и поклонов никак нельзя спешить; надо совершать и правила, и поклоны с возможной неспешностью и вниманием. Лучше меньше прочитать молитв и меньше положить поклонов, но со вниманием, чем много и без внимания.
Избери себе правило, соответствующее силам. Сказанное Господом о субботе, что она для человека, а не человек для нее (Мк. 2:27), можно и нужно отнести ко всем благочестивым подвигам, а также и к молитвенному правилу. Молитвенное правило – для человека, а не человек – для правила: оно должно способствовать к достижению человеком духовного преуспеяния, а не служить бременем неудобоносимым (тягостной обязанностью), сокрушающим телесные силы и смущающим душу. Тем более оно не должно служить поводом к гордостному и пагубному самомнению, к пагубному осуждению близких и унижению ближних».
Преподобный Никодим Святогорец в книге «Невидимая брань» писал: «…Много есть духовных лиц, которые лишают себя спасительного плода мира от духовных своих деланий тем, что длят их, полагая, что потерпят ущерб, если не доведут их до конца, в уверенности ложной, конечно, что в этом и состоит совершенство духовное. Следуя таким образом воле своей, они много трудят и мучат себя, но не получают покоя истинного и мира внутреннего, в коем воистину обретается и упокоевается Бог».
То есть нам нужно рассчитывать свои силы в молитве. Следует сесть и подумать о том времени, которым каждый обладает. Если вы, к примеру, экспедитор в торговом предприятии и с утра до ночи находитесь в разъездах или вы замужем, работаете и еще вам нужно уделить время мужу, детям, организовать семейный быт, то, может быть, с вас достаточно утреннего и вечернего молитвенного правила и прочтения двух глав «Апостола», главы Евангелия в день. Потому что если вы возложите на себя еще и чтение различных акафистов, нескольких кафизм, то тогда у вас не останется времени жить. А если вы пенсионер или работаете где-то охранником или на другой работе, располагая свободным временем, то почему бы и не почитать акафисты и кафизмы.
Исследуйте себя, свое время, свои возможности, силы. Соразмеряйте молитвенное правило со своей жизнью, чтобы оно было не в тягость, а в радость. Потому что лучше меньше молитв прочитать, но со вниманием сердечным, чем много, но бездумно, механически. Молитва имеет силу, когда вы вслушиваетесь и вчитываетесь в нее всем своим существом. Тогда в сердце нашем забьет животворный родник общения с Богом.
Иерей Андрей Чиженко

(7)

Подсказывает иерей Андрей Чиженко.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) в «Поучении о молитвенном правиле» писал: «Правило! Какое точное название, заимствованное из самого действия, производимого на человека молитвами, называемыми правилом! Молитвенное правило направляет правильно и свято душу, научает ее поклоняться Богу Духом и Истиною (Ин. 4:23), между тем как душа, будучи предоставлена самой себе, не могла бы идти правильно путем молитвы. По причине своего повреждения и омрачения грехом она совращалась бы непрестанно в стороны, нередко в пропасти, то в рассеянность, то в мечтательность, то в различные пустые и обманчивые призраки высоких молитвенных состояний, сочиняемых ее тщеславием и сластолюбием.
Молитвенные правила удерживают молящегося в спасительном расположении, смирении и покаянии, научая его непрестанному самоосуждению, питая его умилением, укрепляя его надеждой на Всеблагого и Всемилосердого Бога, увеселяя миром Христовым, любовью к Богу и к ближним».
Из этих слов святого явствует, что очень спасительно читать утреннее и вечернее молитвенное правило. Оно в духовном отношении вырывает человека из сумятицы ночных сновидений или дневных забот и поставляет его перед Богом. И душа человеческая входит со своим Создателем в общение. Благодать Святого Духа нисходит на человека, приводит его в нужный покаянный настрой, дарит ему внутренние мир и гармонию, отгоняет от него бесов («Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф. 17:21), ниспосылает ему Божье благословение и силы жить. Тем более что молитвы писали святые люди: святители Василий Великий и Иоанн Златоуст, преподобный Макарий Великий и другие. То есть сам строй правила очень полезен для человеческой души.
Потому, конечно же, читать ежедневно утреннее и вечернее молитвенное правило, если можно так выразиться, – необходимый минимум для православного христианина. Причем оно не занимает много времени. У того, кто вошел в навык чтения, – около двадцати минут утром и столько же вечером.
Если вы не успеваете почитать утреннее правило все сразу, тогда разбейте его на несколько частей. «Шапочку» от начала и до «Господи помилуй» (12 раз) включительно можно, например, почитать дома; следующие молитвы – во время пауз в работе или своих дневных занятий. В этом, конечно же, нужно исповедоваться, но лучше так, чем вообще не прочитать. Все мы люди, и понятно, что очень грешные и занятые. Окончание утренних молитв также вы сами себе регулируете. Это касается помянника. Вы можете прочитать расширенный помянник или сокращенный. На ваше усмотрение, в зависимости от имеющегося времени.
Довольно распространенной ошибкой новоначального православного христианина является чтение вечернего молитвенного правила непосредственно перед сном. Вы качаетесь, шатаетесь, бормочете слова молитвы, а сами думаете, как бы лечь в кровать под теплое одеяло и уснуть. Вот и получается – не молитва, а мучение. Обязательная каторга перед сном.
На самом деле вечернее молитвенное правило читается несколько по-иноому. Игумен Никон (Воробьев) писал о том, что после вечерних молитв можно оставлять время для того, чтобы поговорить и попить чайку.
То есть, по сути, вы можете вечернее молитвенное правило читать от начала и до молитвы святого Иоанна Дамаскина «Владыко Человеколюбче…» Если вы, дорогие братья и сестры, обратили внимание, то перед этим молитвословием есть отпустительная молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий… помилуй нас. Аминь». Это действительно отпуст. Вечерние молитвы до него включительно вы можете прочитать задолго до сна: в шесть, семь, восемь часов вечера. Потом заняться своими повседневными вечерними делами. Можно еще покушать и попить чайку, как говорил отец Никон, пообщаться с близкими.
А уже начиная с молитвы «Владыко Человеколюбче…» и до конца правило читается непосредственно перед сном. Во время молитвы «Да воскреснет Бог» нужно перекреститься и можно перекрестить свою кровать и дом на четыре стороны света (начиная по православной традиции с востока), ограждая себя, близких и свое жилище крестным знамением от всякого зла.
После прочтения второй половины вечерних молитв уже ничего не естся и не пьется. В молитве «В руце Твои, Господи…» вы испрашиваете благословение у Бога на хороший сон и предаете свою душу Ему. После этого следует ложиться спать.

(5)

Совершенно очевидно, что причиной осуждения является наша духовная лень. Мы ленимся духовно анализировать все встречающиеся явления и наши действия, вследствие чего разговариваем и действуем механически, поверхностно. Приобретение духовного опыта происходит тогда, когда выпадающие нам испытания мы преодолеваем верой. Господь каждому из нас посылает достаточно испытаний для того, чтобы мы лучше познали самих себя и исправление начали в первую очередь с себя. Работая над собой с осознанием своей греховности и искренним желанием преодолеть ее, мы тем самым приобретаем опыт духовного рассуждения, который безошибочно указывает нам, каким должно быть истинное обличение, и так мы избавляемся от греха осуждения.

Когда мы прощаем себя, тогда прощаем и других, а когда мы строги к себе, тогда понимаем, насколько тяжело другим, и становимся более человеколюбивыми, благосклонными и милосердными. Мы можем знать множество примеров из житий святых, но без переживания за собственные грехи и полученного через это опыта не приобретем разума Христова и не сможем избежать ямы осуждения. Каждый из нас знает, что сперва нужно вытащить бревно из собственного глаза, чтобы увидеть, как вынуть соринку из глаза брата нашего, – но, к сожалению, зная, не исполняем, за что несем наказание и если не исправимся, то будем наказаны и в будущем. Это явление начинается в личности, а затем распространяется на семью, общество и на весь народ.

Итак, если мы не просветимся духовно, то никогда не сможем освободиться от духа осуждения, зависть и лень постоянно будут в нас, что, конечно же, принесет горький плод.

Многие готовы оправдывать себя темпами современной жизни, которая будто бы не дает возможности углубиться в самого себя. Однако думается, и этот быстрый темп вызван нашим неправильным подходом к жизни. Господь говорит: «Не заботьтесь о завтрашнем дне… довольно для каждого дня своей заботы» (Мф. 6: 34). Мы забываем об этой заповеди. Не сделав ничего доброго сегодня, заботимся о завтрашнем дне и пытаемся создать его уже сегодня. И так мы впадаем в мир иллюзий, поскольку заботимся о том, что не имеет под собой твердой почвы и оснований, начинаем искусственно создавать эти основания, из-за чего и происходит ничем не оправданное ускорение темпа жизни; то, что еще не созрело, мы хотим собрать сегодня же; и в то же время нам некогда собирать то, что уже созрело, потому что мы спешим заботиться о завтрашнем и за один день стараемся управиться со всем тем, что требует годов труда. В этом плане внешне на Западе вроде бы лучше обстоит дело, поскольку экономически там больше делают и успевают, но там в силу всего этого невидимо разрушается человек как личность и разрушается семья, а где рушатся личность и семья, там эта же участь ожидает и государство. Экономические и политические успехи только тогда будут твердыми и приносящими истинную пользу человеку, если они будут иметь твердую нравственную основу.

Следовательно, неправильным отношением и подходом мы сами ускоряем темп жизни, а потом ворчим и недоумеваем, что, мол, не хватает времени для самопознания и духовного развития. Причиной этого является и зависть, так как мы постоянно соревнуемся друг с другом в приобретении материального богатства и земной славы.

В мировом масштабе этот процесс, наверное, необратим, но это не означает, что отдельные личности не могут изменить ритм собственной жизни. Через стяжание духовного опыта, образованности и стремления к благочестивой жизни они могут приобрести добродетель рассуждения, то есть разум Христа. Основой этого является любовь к Господу нашему Иисусу Христу. У кого нет любви ко Христу, тот никогда не достигнет успеха в духовной жизни. Поэтому в первую очередь мы должны искать в самих себя: есть ли в нас любовь ко Христу, которая и является залогом очищения и избавления от всякого греха, в том числе греха осуждения, так как любовь ко Христу непременно включает в себя любовь к ближнему.

Архиепископ Иоанн Руставский и Марнеульский
Перевел с грузинского Мераб Джикия

(4)

Часто спрашивают: какая разница между осуждением и обличением, и что такое рассуждение? Об осуждении Господь говорит: «Не судите, да не судимы будете… и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7: 1–2). А что касается обличения, Евангелие учит: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним… если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи Церкви; а если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18: 15–17).
А рассуждение, как указывают святые отцы, является одной из главных добродетелей. Часто верующий не знает, как отличить друг от друга осуждение, обличение и рассуждение. Порой осуждение именуют обличением или рассуждением, тогда как осуждение и обличение весьма отличаются друг от друга. В первую очередь нужно отметить, что осуждение исключает любовь, оно представляет собой слово, сказанное без всякой любви к ближнему, лишь с целью покрасоваться перед окружающими и выявить свою осведомленность. Слова, сказанные без любви, неизбежно оказываются личным оскорблением человека как перед ним самим, так и перед окружающими. Происходит отождествление личности осуждаемого человека с каким-либо конкретным делом, абсолютизация греха и ошибки, распространение греха на всю личность и затмение добрых и положительных качеств человека.

Обличение же в первую очередь подразумевает любовь к человеку, которого обличают. Целью обличения является выведение ближнего из ошибки и забота о его духовном спасении.

Наилучший пример обличения мы можем найти в Священном Писании. Вспомним, как поступил пророк Нафан, когда он хотел обличить царя Давида за совершенное прелюбодеяние с Вирсавией. Он пришел к царю как мирянин и рассказал притчу о том, как один богатый человек отнял у бедного любимого ягненка и угостил его мясом своего гостя. Когда разъяренный услышанным царь Давид воскликнул, что за такой поступок богач заслуживает смерти, тогда только Нафан ответил, что этим богачом был сам царь, который отнял у Урии Хеттеянина единственное его богатство – красивую жену. Так мудрый пророк сумел заставить царя Давида вынести приговор самому себе. За таким обличением последовал и плод – искреннее раскаяние.

Вот так мы должны отличать осуждение от обличения. Наши же обличения, несмотря на то, что часто они справедливы, из-за малодушия и отсутствия любви принимают характер осуждения. Когда обличаем преступление, мы тем самым говорим правду, но из этой правды остается исключенной забота о спасении человека и искреннее желание вывести его из этой ошибки. Обличение без любви никогда не даст доброго плода, так как в это время предаются забвению многие добродетели обличаемого человека.

Поэтому прежде, чем обличать ближнего, мы должны помолиться Господу, успокоиться, хорошо обдумать и лишь после этого сказать слово, помня, что наша цель – спасение человека, а не унижение. Так что истинное обличение требует от нас настоящего терпения, великодушия и любви. В противном случае мы потеряем и ту малую истину, которую имели, и будем иметь дело не с обличением, а с осуждением, что обязательно приведет к худшему. В частности, будет посеяна ненависть, плоды которой пожнем мы и вместо единства еще больше отдалимся от ближнего.

Мы путаем обличение с осуждением из-за того, что не имеем добродетели духовного рассуждения. Апостол Павел говорит, что мы имеем разум Христов – имея в виду себя, апостолов и благочестивых христиан. Обладать разумом Христа – значит иметь глубокое духовное рассуждение и приобрести его опытом, молитвой, постом. Приобретению этого опыта способствует изучение трудов святых отцов и их жития. Когда человек стяжает добродетель рассуждения, тогда он будет защищен от осуждения других.  (Окончание следует).

(2)